автор: Сергей Тимошевский
Популярность Бориса Рыжего, которому в сентябре этого года исполнилось бы 50 лет, по-прежнему огромна. Его творчество, равно как и его биография продолжает привлекать публику, состоящую отнюдь не только из любителей поэзии. Стихи Рыжего переиздают, читают со сцены, кладут на музыку, по ним ставят спектакли и даже пантомимы. Множатся воспоминания о поэте, литературоведческие статьи, посвященные его наследию. Трудно сказать, насколько велика была бы его слава, если бы в 2001 году его жизнь не оборвалась столь трагически. Очевидным остаётся одно: Борис Рыжий – поэт настоящий, с редким по силе и яркости дарованием. Что же касается его нынешней популярности, то сегодня есть все основания полагать: ей в ближайшие годы ничто не угрожает. Скорее, напротив, она будет только расти – учитывая, что 90-е годы прошлого века сейчас как никогда «в тренде», что видно по ностальгическим сериалам, один за другим выходящим на экраны.
Однако феномен Рыжего далеко не исчерпывается контекстом конца XX века. Как всякий подлинный поэт, он отразил своё время, но вместе с тем оказался шире прокрустова ложа того десятилетия, в которое уместилась его активная творческая жизнь. Потому что настоящий художник живет не в настоящем, а в нескольких эпохах одновременно, свободно окликая не только своих современников и потомков, но и предшественников. Об этом и многом другом говорили петербургские литераторы, собравшиеся в галерее «Сети» в первый день зимы.
Литературный вечер, посвящённый полувековому юбилею талантливого екатеринбуржца, начался с обстоятельной лекции поэта, эссеиста, заведующего отделом поэзии журнала «Звезда» Алексея Пурина. Именно в «Звезде» при его непосредственном участии состоялась первая серьезная публикация стихов молодого уральского автора. Часть своей лекции Алексей Пурин посвятил критическому разбору посмертных изданий стихов Рыжего и книг, посвященных поэту, с досадой отметив множество ляпсусов и нелепостей, допущенных мемуаристами, составителями и издателями.
По установившейся в галерее «Сети» традиции собравшиеся в её стенах поэты прочли любимые стихи Бориса Рыжего, а также собственные, посвященные ему или навеянные его лирикой. Каждый высказал свои суждения о наследии Рыжего, о его месте в русской литературе. Поэт и культуролог Алексей Машевский поделился мыслями о Борисе Рыжем в контексте смены эпохипрочел свою статью 2001 года «Последний советский поэт», написанную вскоре после гибели Рыжего. «Первое и, сразу замечу, ложное впечатление от стихов Рыжего – есенинщина», – среди прочего отмечается в этой статье. Творческая генеалогия Рыжего гораздо сложнее и богаче – это Алексей Машевский показал на примерах, проведя многочисленные параллели между текстами Рыжего и лучшими произведениями классиков русской лирики, которые молодой поэт хорошо знал и любил.
Рассуждение о творческих корнях Рыжего продолжил Александр Вергелис, согласившийся с тем, что частое сопоставление Бориса Рыжего с Сергеем Есениным грешит поверхностностью и является явным упрощением. С его точки зрения гораздо больше оснований имеется для сравнения Бориса Рыжего с ранним Пушкиным – в пользу этого утверждения говорит многое: и огромный интерес екатеринбуржцак пушкинской эпохе, и обилие стилизаций под лирику того времени, и любовь Рыжего к анакреонтике, и активная эксплуатация жанра дружеского послания, и введение в стихи фигур реальных людей, называние конкретных имен и фамилий, что характерно для пушкинской лиры. Но главное – поразительная легкость и ясность слога, которой отличалась поэтика Пушкина и черты которой мы видим в лучших стихах Рыжего.
Стихов у Бориса Рыжего было много, и они были очень разными по зрелости и уровню мастерства, многое из опубликованного после смерти Бориса он сам, скорее всего, никогда бы не отдал в печать, не говоря уже о дневниках и переписке – на это не раз указывали участники памятного вечера. Среди поддержавших эту точку зрения был выступивший затем поэт Владимир Бауэр. Отметив несомненную одарённость Бориса Рыжего, он высказал мысль, что количество по-настоящему талантливых текстов всё-таки недостаточно, чтобы поставить Рыжего один ряд с лучшими поэтами прошедшего века.
Непростым и долгим оказался путь к его стихам выступившего затем поэта Ивана Коновалова– от категорического неприятия примеряемой Рыжим социальной маски и кажущейся легковесности его стихотворных опытов, через осознание действительной сложности поэтики и трагичности судьбы – к признанию Бориса Рыжего поэтом самобытным и значительным.
В заключительной части вечера поэт Данила Крылов, процитировав стихотворение Валерия Брюсова «Юному поэту», отметил, что Борис Рыжий полностью противоречит брюсовским «трем заветам»: взор Рыжего обращён не в будущее, а в прошлое,Рыжий любит не себя, а страдающих, несчастных людей, и эстетское поклонение искусству оказывается невозможным в той обстановке, в которую помещен лирический герой Рыжего.
Следующий литературный вечер решено посвятить памяти Игоря Меламеда – поэта, быть может, не столь популярного, но не менее талантливого и достойного внимательного прочтения.
