Архитектура, явившаяся в пору революционной смуты (не в одной лишь России), странным образом совместила жизнестроительные иллюзии вполне буржуазно-реформистского толка (города-сады) с мечтами о хрустальных соборах будущего и малопонятной мистикой. От первых осталось немало новаторских, выстроенных с нуля, комфортных для тела и глаз архитектурных ансамблей, вторые же, взбудоражив умы, стремительно исчезли – или претворились в нечто новое, названное затем Интернациональным стилем, где мистический кристалл стал витриной универмага, а готические шпили небоскребами. Но никакой другой стиль XX века не воплотил в той же мере тягу к эксперименту, востребованную и в дальнейшем.