Как известно, дадаисты, ощущая в себе накопившийся большой запас прежде подавляемой энергии, стремились произвести своеобразную «революцию», некий идейный и чувственный переворот в сознании зрителя. В своем «чистом кино» они провозглашали демонстративный отказ от «серьезного» отношения к жизни, не обращая никакого внимания на то, что средства, затрачиваемые на создание их фильмов не окупаются, более того, изначально зная о том, что по иному быть не может, но в двадцатые годы их это не останавливало.