На этой лекции будет продолжено обсуждение феномена ренессансного индивидуализма, начатое в лекции предыдущей. В частности, речь пойдет о том, почему было бы слишком поспешным утверждать, как это обычно делается, что каждый ренессансный индивид был наделен собственной «неповторимой природой», им вполне осознаваемой. Ренессансное «я» при ближайшем рассмотрении оказывается куда более сложным явлением, нежели оно представлялось в середине XIX века Я. Бурхгардту и его последователям. Часто цитируемые слова мыслителей эпохи Ренессанса о необходимости «измерить самого себя» и следовать своему природному призванию не следует понимать в контексте нововременных и более поздних, в частности, постмодернистских представлений о человеке. Когда, к примеру. Лоренцо де Медичи говорит о себе лично, выражая, казалось бы, озабоченность своею особостью, он, если вдуматься (как и многие другие мыслители этой эпохи) имеет в виду только то, что каждый индивид более склонен к тому или иному виду деятельности, но не об уникальности каждой личности вообще. Аналогичный подход к человеческой личности мы обнаруживаем и в живописи Ренессанса. Примером может служить портрет ювелира Бартоломео Карпана кисти Лоренцо Лотто (1530 – 1535).

Бартоломео представлен в трех ракурсах: фас и два профиля. Этот портрет, с его тонким изображением дорогой маленькой коробки с кольцами на переднем плане, идентифицирует Бартоломео как профессионального ювелира. Высокий воротник дорогой шелковой рубашки свидетельствует о его богатстве и относительно высоком положении в венецианском обществе. Представление ювелира в трех ракурсах символизирует его связь с семьей (он был одним из трех братьев) и родным городом (tre visi – скорее всего, ребус, загадка с картинками, и проницательный зритель догадался бы что художник намекает на Тревизо, место рождения Бартоломео). С точки зрения Лотто, личность Бартоломео во многом определялась его местом в обществе и происхождением. Иными словами, то, что мы могли бы назвать «социальным я», было основополагающим для ренессансного понимания личностной идентичности. Практически каждый городской житель эпохи Возрождения принадлежал и был сформирован сетью пересекающихся общностей, такими как гильдия, братство, приход, семья и т. д.
Другим примером, из их необъятного количества, может служить история с картиной Паоло Веронезе, ныне известной под названием «Пир в доме Левия» (1573). Первоначально она называлась «Тайная вечеря». 20 апреля 1573 года художник передал законченное полотно заказчикам-монахам, однако 18 июля того же года он был вызван на допрос в трибунал инквизиции и вынужден был оправдываться за слишком свободную трактовку священной темы. Вопросы инквизиторов и показания Веронезе также многое говорят о понимании людьми эпохи Ренессанса природы человеческого «я».