Упомянутый в названии курса, посвященного музыке и ее взаимодействию с человечеством на протяжении всего его существования, последний фильм Федерико Феллини повествует о нескольких полубезумных, с точки зрения массового общества, героях, обладающих способностью превращать мир несуществующий в нечто реальное, нечто такое, что становится миром сущего, а не мыслимого. На самом деле любой подлинный музыкант — по-своему герой феллиниевского фильма, ведь никакой музыки на самом деле нет. Есть только мертвые точки и палочки на нотоносце, расшифровать которые может далеко не каждый. Музыки нет, но она... бывает! И лишь единицы способны превратить эти мертвые крючки в нечто живое, необъяснимое, действующее гипнотически даже на безнадежно деградировавших людей, в лунатическое звуковое чародейство Орфея, усмирившего Цербера и разжалобившего своим искусством непреклонных, казалось бы, Аида и Персефону (вспомним мимоходом, что фюрер рыдал на операх Верди, а вождь мирового пролетариата восторгался Аппассионатой, на самом деле путая ее с другим сочинением).
Музыка — самый нематериальный вид искусства, иллюзия, призрак, доступный лишь одержимым «охотникам за привидениями», и огромной ошибкой было бы говорить о музыкальном произведении как о чем-то законченном и созданным на века, как, скажем, об архитектурном сооружении (знаменательно, что Гете называл архитектуру «застывшей музыкой», фактически, применяя оксюморон, но точно подмечая, что музыка невидима, а архитектура неслышима). Вышесказанное во многом относится и к поэзии, и недаром упоминание о близости этих видов искусства уже давно стало банальностью и общим местом. Музыка рождается только благодаря исполнителю, и зависит от него всецело, поэтому сколько великих исполнителей Аппассионаты есть на свете — столько есть и Аппассионат. Точнее, есть и было... ведь музыка исчезает бесследно, когда исполнитель перестает играть, подобно светящейся картинке в волшебном фонаре. И появление аудиозаписи лишь отчасти решило эту проблему — далеко не все подвластно ее запечатляющей функции... Но тем не менее именно аудиозаписи, подчас редкие и несправедливо забытые, станут для слушателей курса теми лазейками, посредством которых автор постарается раскрыть для них все многообразие мировой музыки — явления, которому автор курса когда-то осмелился посвятить свою жизнь, явления, которого нет.
